Камболов Т.Т. Языковая ситуация и языковая политика в Северной Осетии: история, современность, перспективы: Монография / Под редакцией доктора филологических наук М.И. Исаева; Северо-Осетинский государственный университет. Владикавказ: Издательство СОГУ, 2007, 290 с. ISBN 5-8336-0287-4. Публикуется на Ironau.ru с разрешения автора.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате проведенного исследования мы пришли к следующим выводам.
Значительная, дореволюционная часть двухвековых контактов осетинского и русского языков протекала на фоне процессов языковой и культурной ассимиляции осетинского народа. Непродолжительный период (1920–1950 гг.) демократического решения этноязыковых вопросов в Северной Осетии, в течение которого были созданы условия для расширения функционального поля осетинского языка и развития его внутренней структуры, вновь сменился активным процессом сокращения социального функционирования осетинского языка и его структурным упадком.
В частности, ликвидация осетинской школы вызвала резкое сужение функций осетинского языка. Система народного образования, призванная служить средством трансляции национальной культуры, перестала выполнять эту роль. Вытеснение осетинского языка из государственных учреждений было вторым существенным фактором, оказавшим деструктивное воздействие на возможности развития осетинского языка, который потерял огромные резервы, необходимые для освоения современной жизни во всей ее полноте.
Эти два мероприятия вызвали цепную реакцию самопроизвольного выхода осетинского языка и из тех сфер, в которых его использование целенаправленно не регламентировалось. Потеряв образовательную функцию, осетинский язык перестал быть и языком науки. В результате уже имеющаяся осетинская научная терминология практически вышла из употребления и сейчас существует только в недрах устаревших словарей. В одной из важнейших сфер, призванных аккумулировать и ретранслировать ценности национального менталитета и национальной культуры в целом — осетинской художественной литературе, произошло резкое уменьшение числа осетинских литераторов и определенное снижению качества произведений, сопровождаемое постоянным сокращением потребления издаваемой осетинской художественной литературы. Условия рыночной экономики усугубили положение осетинской литературы и привели к глубоким кризисным явлениям в этой сфере.
В области театрального искусства, после более или менее сбалансированной ситуации 1930–1950 г.г., в 1960-х годах последовал крен в пользу русского языка, проявившийся, в частности, в радикальном сокращении музыкальных и детских постановок на осетинском языке.
В сфере периодической печати жесткая регламентация и квотирование подписки в пользу русскоязычных изданий в советское время и слабая рыночная конкурентоспособность осетинских изданий в постсоветский период также привели к вытеснению осетинской периодической печати на периферию республиканского информационного пространства.
Изначальный перекос в распределении осетинского и русского языков в пользу русского в местных электронных СМИ и несопоставимость объемов, тематики и качества осетинского вещания с параметрами федеральных СМИ, представленных в республиканском эфире, определяют маргинальную роль осетинского языка и в этой сфере.
Поступательное сокращение общественных и производственных функций осетинского языка привело к изменению объемов его функционирования в бытовом общении, где даже в самых интимных сферах за последние 20–30 лет произошло вытеснение осетинского языка русским в качестве внутринационального средства общения.
Таким образом, функциональное неравенство русского и осетинского языков было создано в результате двух основных процессов:
- планомерной регламентации по увеличению объемов русского языка и сокращению доли осетинского языка в социально важных сферах образования, государственной власти и местного самоуправления, обоснованной реальными кадровыми, учебными, методическими и финансовыми проблемами;
- как следствие, снижения социального престижа осетинского языка и уровня владения родным языком большой частью осетинского населения, приведших к самопроизвольному сокращению доли осетинского языка в сфере художественной литературы, науки, бытового общения и др.
В результате, в настоящее время для половины осетинского населения по критерию частоты и легкости использования, орудия мышления этнический язык переместился на позиции вторичного, а русский язык из языка межнациональной коммуникации превратился в средство внутринационального общения. Аналогичная ситуация сложилась в среде других этнических групп, дисперсно расселенных на территории республики. Наиболее высокий уровень моноязы-чия отличает русскую этноязыковую группу, из которой только некоторая часть дисперсно расселенных в сельской зоне владеет устной осетинской речью, усвоенной, в основном, в рамках смешанных браков. Активный билингвизм наряду с сохранением высокого уровня владения этническим языком характерен для ингушской языковой группы. Кумыкская этноязыковая группа в республике, благодаря своему компактному расселению и удаленности от других этноязыковых групп, сохраняет наиболее высокий уровень владения родным языком, обладающего в рамках группы достаточно широким функциональным полем, хотя и у кумыков доля двуязычного общения преобладает над использованием родного языка, в том числе, и в бытовой сфере.
Таким образом, исторические условия развития языковой ситуации в Северной Осетии обусловили ее диспропорциональный, несбалансированный характер, выражающийся в абсолютном функциональном доминировании русского языка, превратившегося из языка межнационального общения в средство внутринационального общения этнических меньшинств, в том числе и значительной части осетинского народа. Современная языковая ситуация в Республике Северная Осетия — Алания может быть охарактеризована как многокомпонентная, многоязыковая, неравновесная, несбалансированная экзоглоссная ситуация, компоненты которой отличаются различным юридическим статусом и отсутствием генетической общности. Билингвизм в Северной Осетии может быть определен как естественный, контактный, общенародный, преимущественно односторонний, однофокусный. Прослеживается динамическая тенденция перехода двуязычной ситуации от формы чистого билингвизма (национальное одноязычие этнических групп) через фазу смешанного (национально-русского) билингвизма к новой форме одноязычия (русского).
В Северной Осетии в полной мере реализовалась двоякая сущность билингвизма, его сложный и противоречивый характер, складывающийся из лингвистических, социологических, психологических, культурно-исторических и политических аспектов. С одной стороны, нельзя не учитывать его огромную роль в жизни осетинского народа, проявляющуюся в компенсации недостаточности коммуникативных ресурсов родного языка, в восполнении лакун в базовых потребностях языкового существования. Очевидно, что значительные успехи осетинского народа в создании современного общества с высоким уровнем образования, науки и культуры связаны с использованием русского языка для приобщения к достижениям отечественной и мировой цивилизаций. С другой стороны, двуязычие имеет и серьезные негативные последствия: разрушение баланса языков привело к тому, что, с одной стороны, созданы предпосылки к языковой ассимиляции осетинского этноса, а с другой, осетинский язык, вследствие своей функциональной ограниченности, не смог полномасштабно реализовать свой внутрисистемный потенциал.
Особенности предыдущих исторических периодов, определивших невхождение осетинского языка в определенные социально важные сферы и его вытеснение из других, занятых им в конце XIX — начале XX в.в., привели сначала к его консервации, а затем и регрессу в функциональном отношении, что существенно отразилось и на его внутриструктурном развитии.
Нельзя считать решенным вопрос о разграничении говоров и диалектов осетинского языка ввиду существенного изменения реальной картины дислокации различных типов говоров и количества их носителей, смещения акцентов произносительного узуса. Актуальная диспозиция говоров и их языковые характеристики требуют существенного уточнения. Исторические условия жизни осетинского народа не позволили развиться процессу естественного формирования общенародной формы языка — наддиалектного койне. Единый литературный язык, создание которого было предпринято на основе одного из диалектов осетинского языка в период становления осетинской нации, не получил соответствующего развития, распространения и закрепления, что привело к весьма слабой степени нормированности различных уровней осетинского языка. Объективные параметры осетинского языка не позволяют обнаружить в нем развитую форму единого национального литературного языка. Современное состояние осетинского языка не соответствует формационному уровню осетинского народа. Осетинская нация существует, но языковое единство национального уровня достигается не за счет родного языка, а функциональным взаимодействием русского и осетинского языков со значительным преобладанием первого. Реальное состояние осетинского языка может быть охарактеризовано как состояние диалектной диглоссии, основанное на принципе территориального распределения функций диалектов осетинского языка и, соответственно, под общенародным осетинским языком в настоящее время правильнее понимать совокупность его территориальных диалектов, а нестандартное состояние осетинского языка, обусловленное разрывом между уровнями развития осетинской нации и осетинского языка, целесообразнее именовать не «осетинским национальным языком», а «языком осетинского этноса (народа)».
Данные социологических опросов и анализа коммуникативной мощности русского и осетинского языков, оценка их общественного престижа показывают, что тенденция к вытеснению осетинского языка русским имеет поступательный характер. Очевидно, что при сохранении существующей тенденции и ее темпов, в течение обозримого исторического будущего существует угроза полного вытеснения осетинского языка из всех сфер использования, в том числе, и из бытовой и его полного замещения русским языком.
Утрата этнического языка — носителя этнической культуры, ведет к разрушению этнической картины мира, и в конечном итоге, к исчезновению самого стержня этнической культуры. В свою очередь, исчезновение этой объективной базы может привести к разрушению и этнического самосознания.
Уже сейчас в городской среде Северной Осетии сформировалась некая субкультура, симбиоз отдельных элементов осетинской, русской и известной массовой культуры. Параллельно с сокращением функционирования родного языка и вследствие этого у ассимилируемых представителей осетинского этноса прерывается трансляция традиционной культуры, что проявляется в разрушении традиционного сознания и приводит к утрате этнической картины мира, а не к ее адаптации к новым жизненным обстоятельствам. И если в советский период она замещалась коммунистической идеологией, то в настоящее время, после деидеологизации общественного сознания, мировосприятие большой части осетинского этноса основывается на бессистемном наборе разнокультурных ценностей и стереотипов, которые не могут служить основой мировосприятия и эффективной жизнедеятельности. Растет число аутсайдеров — людей с нарушенным усвоением этнокультурных констант.
В настоящее время, в период перехода осетинского этноса от двуязычия к иноязычному состоянию, от бикультурального этапа к стадии аккультурации происходит разрушение не только этнического, но и социального потенциала народа. На каком-то этапе осетинский этнос может остаться без культуры в полном значении этого слова, постепенно утратив свои этнические и не заимствовав русские культурные константы. Культурный переход чреват наступлением периода так называемого «полукультурья», когда осетинский этнос, утрачивающий свой язык, сохраняет одни элементы исконной культуры, причем, существенно их искажая, и дополняет их недостающими элементами, как правило, не самыми лучшими, из другой, доминантной культуры. На наш взгляд, попытки создания из такого набора двух этнических культур новой культурной системы бесперспективны.
Подобное развитие событий не соответствует жизненным интересам осетинского народа, с одной стороны, и российского государства, с другой. Утрата осетинским народом этнического языка и культуры вызовет, во-первых, существенные негативные социальные явления в осетинском обществе, и, во-вторых, значительные демографические изменения на Юге России, этническую миграцию, возрождение межнациональных конфликтов, активизацию территориальных претензий и, в конце концов, вытеснение ставших социально-этническими маргиналами потомков осетинского народа.
Таким образом, основной целью языковой политики в Северной Осетии должно быть создание такой языковой ситуации, в которой бы функции осетинского, русского и других языков были сбалансированы таким образом, чтобы их функциональное распределение обеспечивало, с одной стороны, гарантии того, что все эти языка будут динамично развиваться, а, с другой стороны, граждане Осетии будут иметь полноценный языковой доступ к современным достижениям мировой цивилизации.
Языковая политика в Республике Северная Осетия — Алания на современном этапе характеризуется:
— умеренно-возрожденческим характером заявляемых целей в области национально-языкового строительства;
— отсутствием противоречий в декларируемых позициях официального руководства и общественных движений;
— концентрацией основных разногласий на вопросах статуса дигорского диалекта (варианта, языка) и принципах организации национального образования;
— спадом интереса к этноязыковым проблемам у всех субъектов языковой политики во второй половине 1990-х годов;
— отсутствием сколько-нибудь значительных шагов в языковом строительстве.
В целом, языковая политика, проводимая в республике, неадекватна степени сложности проблем, стоящих перед ее народом в деле возрождения осетинского языка и создания сбалансированной языковой ситуации.
В качестве основных мероприятий языковой политики целесообразно:
1. Разработать и принять законодательную базу языковой политики: «Закон о языках народов Республики Северная Осетия — Алания», «Концепцию языковой политики» республики, Республиканскую целевую программу «Осетинский язык».
2. Создать все необходимые организационные, кадровые и финансовые условия для разработки, нормирования и распространения осетинского литературного языка в двух вариантах (восточном и западном), основанных на иронском и дигорском диалектах.
3. Разработать и принять «Концепцию национального образования» республики.
4. Ввести поэтапно осетинский язык в сферы дошкольного, среднего, среднего специального и высшего образования в качестве языка обучения;
5. Разработать подзаконные акты, способные обеспечить функционирование осетинского языка в государственных и муниципальных органов власти, установить сроки их введения в действие, подготовить соответствующий терминологический аппарат и провести обучение кадров;
6. Увеличить объем и улучшить качество использования осетинского языка в издательской деятельности, средствах массовой информации, деятельности культурно-просветительских учреждений;
7. Поощрять сохранение и развитие традиционного религиозного культа осетин, как мощного средства сохранения языка и трансляции традиционной культуры.